Игра в детектив - Сергей Генералов

Во-первых, за партией в преферанс решались самые различные вопросы и проблемы. Некоторые, правда, посмеивались над Овсянником, мол, решать проблемы за игрой это все равно, что вообще не решать их. Но такие насмешники либо не представляли себе реального положения дел, либо были людьми крайне недалекими. Никогда еще вопрос, поднятый за капитанским преферансом, не оставался без ясного ответа и четкого решения!

Во-вторых, необходимо было выключить верхний свет в каюте и оставить только лампу, располагавшуюся над столом. Это помогало сосредоточиться.

А в-третьих, во время игры разрешалось курить только сигары. У Овсянника их было припасено великое множество и ему доставляло удовольствие угощать гостей своими сигарами. Человеку некурящему, впрочем, позволялось не придерживаться этого правила, если он вообще был в состоянии несколько часов дышать сигарным дымом.

Было и еще одно неожиданно сложившееся правило. Даже не правило, а так, своего рода особенность. Заключалась она в том, что во время игры все обращались друг к другу по имени-отчеству. На теплоходе «Россия» было хорошо известно, что капитан ко всем без исключения обращается по имени-отчеству, а потому невольно приходилось подхватывать такую манеру, если доводилось попасть в «капитанский преф-клуб». Одним словом, Паша Исаев с интересом воспринял предложение Филиппа Владимировича и даже не без удовольствия подчинился всем действующим правилам. В самом деле, когда еще доведется попасть в такую компанию?

С задумчивым видом истинного ценителя Паша взял двумя руками предложенную сигару, поднес к носу и вдохнул аромат.

– Вот это дело, – сказал он.

Балабанов раскрыл карты.

Паша же сунул сигару в рот и деловито осведомился:

– Почем вистик, Филипп Владимирович?

– Нет, нет, исключительно на интерес! – покачал головой Овсянник. – Иначе мы б-будем отвлекаться.

– Ваше слово, Павел Павлович, – напомнил Балабанов.

Паша придирчиво изучил свои карты и бросил их на стол картинками вниз, поскольку пришел к совершенно однозначному выводу относительно ближайших перспектив:

– Пас, – сказал он.

– Пас, – со вздохом повторил Балабанов.

– Н-ну что же, – проговорил Овсянник, – начну, п-пожалуй. Что у нас в прикупе?

Он открыл две карты прикупа. Обе оказались восьмерками.

– Да, не жить вам в Сочи, – сочувственно заметил Исаев.

– Ничего, р-разберемся. А вы Павел Павлович не т-тяните резину. Выкладывайте.

– Н-ну что же… простите, Филипп Владимирович… Ну что же, пожалуй, я тоже начну.

Исаев оглядел присутствующих.

– В общем, дело в следующем, – начал он. – Российские правоохранительные органы чрезвычайно заинтересовались деятельностью Альберта Сергеевича Ковеца…

– Организованная преступность? – деловито уточнил Балабанов.

Паша запнулся.

– Где?

– Ну… Там.

– Не знаю. Дело не в этом. Я обрисую в общих чертах. В Москве две недели назад был убит один очень большой чиновник из правительства, господин Прибытков. От его решения много чего зависело, но еще больше зависело от его умопомрачительных связей. Так вот, Альберт Сергеевич Ковец каким-то образом вышел на этого Прибыткова и попросил протолкнуть один выгодный контракт, связанный с московской недвижимостью. Ковец, если вы не в курсе, занимается строительным бизнесом. Не знаю, что он там просил конкретно, но Прибытков согласился ему помочь и чтобы обсудить кое-какие детали, они договорились встретиться в скромном ирландском пабе «Рози О’Грэдис» на улице Знаменка. Разговор между ними состоялся короткий и закончился к обоюдному удовлетворению, но когда они распрощались и вышли на улицу к своим машинам, Прибытков был убит на глазах Альберта Сергеевича четырьмя выстрелами, произведенными из проезжавшего мимо автомобиля. Стрелявшие, естественно, найдены не были. Сам же Ковец не пострадал, но после этого события стал заметно нервничать, приостановил подготовку сделки и через несколько дней неожиданно отправился с дочерью в круиз…

– Семь вторых, – объявил Овсянник.

Исаев и Балабанов уткнулись в свои карты.

– Тэкс, – сказал Паша после короткого раздумья. – Пас. Вистуйте, Виктор Андреевич. Наш ход.

– Вист, – согласился Балабанов.

Исаев разложил свои карты на столе, откинулся на спинку стула и снова взял сигару в руку.

– Так вы предполагаете, что Ковец замешан в убийстве этого Прибыткова? – задумчиво поинтересовался Балабанов.

– Не исключаем, хотя лично я не вижу в этом никакого смысла. Но значительно больше нас интересует другое предположение, – пауза на затяжку и смакование выдуваемого дыма. – Чиновник Прибытков попал в наше поле зрения после нескольких крупных финансовых махинаций, которые он организовал в Москве. Ну, дело обычное: перекачка государственных средств в собственные карманы через подставные фирмы и фонды. Деньги из воздуха, одним словом. Работал он, само собой, не один. Собственно говоря, он только придавал всем махинациям официальный статус. Все-таки большой чиновник. Придумывали же и осуществляли махинации два его подельника. Некий итальянский бизнесмен Марчелло Паволи и известный московский авторитет преступного мира по кличке Арнольд…

– Организованная преступность, – на этот раз утвердительно произнес Балабанов, выбивая у Филиппа Владимировича козыри длинной червовой мастью.

– Еще какая организованная, – согласился Паша. – Так что, эта троица поимела в Москве огромные деньги. Сотни миллионов долларов. И чрезвычайно нас заинтересовала. Но не успели мы толком раскрутить дело, как начались неприятные неожиданности с подельниками Прибыткова. На Арнольда очень конкретно наехали, и он сбежал в Турцию. Жизнь авторитета, знаете ли, непредсказуема и полна опасностей. Он, дурак, залез в политику, но при этом не с теми начал дружить! Оказывается, с усатыми политиками дружить нельзя, себе дороже выходит… ну, да это не важно. К делу не относится. Одним словом, удалось нашему авторитету весьма вовремя смыться в Турцию. Буквально перед арестом. А еще через месяц господин Марчелло Паволи погиб в очень подозрительной автокатастрофе. Таким образом, чиновник Прибытков остался в Москве в полном одиночестве и мы организовали за ним присмотр, потому что были уверены, что именно через него можем выйти на похищенные деньги. Вот так, в один прекрасный день нам на глаза и попался Альберт Сергеевич Ковец, который как раз пришел вести с Прибытковым переговоры.

– Что-то я не понимаю, – Балабанов собрал карты и принялся тасовать, поскольку следующая сдача была его. – Причем тут Ковец? Какое он имеет отношение к вашему делу? Мало ли у этого Прибыткова было клиентов, которые приходили за помощью?

– Вот и мы так сначала подумали! Мы были готовы забыть об Альберте Сергеевиче навсегда. Ведь после того, как Прибытков был расстрелян прямо посреди переговоров, мы поняли, что все ниточки тянутся не к нему, а к Арнольду. Это именно Арнольд убрал всех своих компаньонов. Сначала итальянца, а потом Прибыткова и остался единственным хозяином миллионов. Причем, ему даже прятаться после двух убийств не пришлось, поскольку он к этому моменту, как говорится, жил и работал в Стамбуле и очень хорошо там себя чувствовал. Даже занялся торговлей оружием. А нам – увы! – зацепить его, тем более в Турции, было совершенно нечем. И вдруг во время обыска в квартире Прибыткова мы находим ежедневник, а в ежедневнике странную запись: «Стамбул. Шифр – Ковец». Запись сделана за несколько дней до убийства! Значит, наш Альберт Сергеевич не случайная фигура! Вот это да, подумали мы. Что бы это могло значить? А когда мы через несколько дней узнали, что Ковец отправляется в круиз по Средиземному морю с заходом в Стамбул, где как раз жирует Арнольд, то в нашем деле он превратился в единственную оставшуюся ниточку, ведущую к Арнольду и похищенным миллионам. Вне зависимости от того, какое отношение ко всей этой истории Ковец имеет сам. И меня оперативно бросили по следам Альберта Сергеевича… – Паша печально вздохнул. – А проблема заключается во вчерашнем убийстве Щукина.

– Кстати, – подхватил Балабанов. – А кто этот Щукин?

– Управделами и пресс-секретарь в одном лице. Больше никто. Это просто человек с хорошим образованием, который помогал Ковецу во всех делах. Так что, его убийство совершенно вываливается из всех версий, а с точки зрения сложившейся оперативной ситуации просто не имеет никакого смысла…

– Н-ну, хорошо, – подал голос Овсянник, – значит убийство стало для вас неожиданностью?

– Полной, поэтому я и решил раскрыть свое инкогнито. В конце концов, теперь с этой проблемой нам будет легче справиться.

– Р-разумеется. Но у нас очень мало в-времени.

– Мало, – согласился Исаев.

– Тогда начнем по порядку, – предложил Балабанов. – Что нам известно на данный момент? Вот, например, Ковец. Он показал, что в круиз попал случайно. Он якобы обещал своей дочери провести с ней отпуск, а тут как раз ему позвонил Федосюк и предложил круиз. Ну, и Ковец попросил забронировать места для них. Семейная идиллия. Но теперь-то мы знаем…